Я кукла, тряпичная забытая в подвале,
В картонной коробке, с ненужным хламом.
Зачем мне когда-то нарисовали глаза…

…Там, среди бушующих волн стоит прекрасная, в своей простоте крепость- Азкабан. Вы знаете в чем сила Азкабана? Не в дементорах, нет, сила в море, прекрасном Северном море, окружающем эту крепость.
Там, среди скал, умирает прекрасная женщина, опасная как сама смерть, безжалостная как сама жизнь, но прекрасная, как свет луны ночью….
Белатрисса Лестрейндж попала в Азкабан не случайно. Жестокая убийца, верная гончая Волдеморта, его правая рука. На ее руках много крови, слишком много для женщины, но все можно было бы списать на службу Темному Лорду, если бы не то, что все преступления Бэлла совершала с удовольствием, наслаждаясь каждым криком и стоном своей жертвы.
Про эту женщины ходили легенды, ужасные легенды омытые кровью, правдивые, но не имеющие под собой основ, чтобы доказать обратное. Говорят, эта женщина поет своей жертве, говорят, она целует на прощание, много чего говорят про эту легендарнейшую женщину.
У нее красивая улыбка, улыбка зверя. Теперь она потухла. Бэлла всегда боялась воды.

***

- Лестрейндж!
Молодой аврор вошел в камеру Бэллы с кривоватой ухмылкой.
- Лестрейндж, на допрос.- Женщина сидящая на подстилке шарахнулась в угол и засмеялась, безумным смехом,- у тебя еще есть силы смеяться?- аврор искренне удивился реакции пожирательницы.- Ты действительно свихнулась, а ну быстро вставай!- аврор подошел к женщине и схватил за руку.
- Зачем вам это?- хрипловатый голос вырвался из-за потрескавшихся губ,- я не откажусь от своих слов,- хриплый, безумный смех и пристальный взгляд в глаза юноше, так смотрит победитель в глаза жертве.
- Дура, значит так надо, тебя хотят опросить по другому преступнику,- парень резко рванул женщину вверх, Бэлла поддалась. Ее некогда красивая фигура была уничтожена Азкабаном, она истощалась и осунулась.
- Не смеши меня, я никогда не предам Милорда,- Белла выдернула руку и прошла в другой конец камеры, она была настолько опустошена, что не заметила, что ее тюремная роба порвалась, а клок ее одеяния остался в руке у бойца.
Реакция аврора была незамедлительной. Палочка резко выдернута из-за рукава и Бэлла в одно мгновение настигнута.
- И что ты собираешься делать?- усмехнулась Бэлла глядя на палочку направленную ей в грудь,- слабак… А хочешь я тебе спою?
Парень попятился и прижался к стене, не сводя все же палочки с жертвы, он боялся, он знал легенды.
- Не посмеешь,- голос полон отчаяния, но все же достаточно уверенный,- ты не сможешь!
- Уверен?- тихий шепот прозвучал как гром в шуме моря. Бэлла откинула волосы за спину и подошла к бойцу. Одно легкое касание его губ. «Ему больше и не надо»,- мелькнуло в голове. Парень не выдержал, он с силой рванул Бэлу к себе с силой впиваясь в ее губы и разрывая на ней робу. «Новичок»,- отстраненная мысль в голове женщины.
Резкие укусы-поцелуи по всему телу, по-детски нежные ладони, с не детской силой впиваются в белоснежную кожу пожирательницы, оставляя сначала ужасающие красные следы, а потом и отливающие синевой гематомы.
Бэлла стонала, вся эта безумная игра доставляла ей удовольствие, она не привыкла к ласке. Когда парень резко вошел в нее она вцепилась в ему волосы, она уже отвыкла от ощущений секса. Она задыхалась и рычала как дикая кошка, отдаваясь целиком этому мальцу и наслаждаясь каждым его движением, она привыкла быть чьей-то куклой, которой всегда пользовались, а теперь выкинули за ненадобностью.
Оргазм накрыл ее волной, это не было не было тем неземным удовольствием о котором так много говорят женщины, это была боль смешанная с непонятным чувством опустошения.

***
Азкабан- как Хогвартс, слухи разносятся в нем со скоростью звука. Весть о том, что Лестрейндж сломалась, быстро разнеслась по тюрьме, теперь авроры часто использовали заключенную в своих целях, а дементоры обходили ее камеру стороной, там им нечем было питаться. Сама же Бэлла медленно погибала, растворяясь в гнетущей тишине крепости и соленой воде, что изредка долетала до окна ее камеры.
Теперь, камера маньячки никогда не пустовала, в ней, всегда были люди. Из камеры изредка доносились стоны и крики. Бэлла ломалась, изменяясь на глазах, теперь уже не было слышно того безумного смеха, теперь только тишина дарила наслаждение. Изредка из камеры доносилось пение, легкое, невесомое, тихим, слегка надломленным голосом, песни о том, чего она уже никогда не увидит. Дата казни уже назначена.
Тот самый юноша, с которого когда-то все начиналось, теперь уже не приходил, она не любила его, но отчаянно нуждалась обществе этого мальца. Только рядом с ним она чувствовала себя живой, только этот малыш, заставлял пробудиться Бэлатриссу Лестрейндж, жестокую маньячку, верную гончую Лорда, ту, чьи руки были по локоть в крови.

***
Однажды, она окончательно сломалась. Тряпичная кукла. Она лежала безвольной куклой на жалкой подстилке из соломы и смотрела в потолок, в голове крутилась навязчивая песня, которая так и рвалась наружу. Бэлла понимала, что если она споет ее, то это будет означать конец ее существования.
Дверь в камеру отворилась и кто-то безшумной тенью скользнул в помещение.
- Лестрейндж!- такой знакомы мальчишеский голос отвлек ее от созерцания потолка
- Ты…- тихий безликий шепот,- зачем ты пришел? Допросов больше не будет, скоро меня казнят,- тихий отголосок безумного смеха вырвался из потрескавшихся губ.
- Дура,- такая знакомая фраза, казалось должна была бы пробудить женщину, но она только устало прикрыла глаза,- неужели ты думаешь что я здесь ради этого?- парень впился в губы женщины, но тут же отстранился, понимая, что она не отвечает, да и не ответит на поцелуй, что что-то в ней неуловимо изменилось.
- Зажги свет,- странная просьба в стенах Азкабана,- я хочу видеть лицо того, кто погубил меня.
- Lumos, ну, тебе от этого легче?- кривая усмешка все же удостоена взглядом уже немного выцветших от постоянной темноты глаз.
- Легче,- пустой взгляд скользит по серым глаза и рыжей шевелюре, останавливается на чуть полноватых губах,- малец, гордись тем, что ты смог уничтожить Белатриссу Лестрейндж,
- Дура,- слегка на выдохе, отсутствующим голосом,- ты же Бэлла Лестрейндж, тебя нельзя сломать, ты же не кукла.
- Кукла? Да, я кукла, простая тряпичная кукла.- Белла встала и подошла к окну, растворяясь в свежем соленом воздухе, наслаждаясь стонами ветра. И вдруг женщина запела, наслаждаясь каждым словом и нотой, впервые она пела не жертве, а просто от отчаяния и безысходности

Я - голубь бумажный, застрявший в деревьях
Истерзанный ветром, промокший от снега
Я - вырванный из книги, смятый листок...
Звезды и пестрые ленты на колесе
Мчится по кругу разноцветная карусель
И несет ее время сквозь океаны огня...
Я стою и смотрю как проносятся мимо
города, поезда, лица... все неуловимо
Карусель вращается без меня...

У паренька перехватило дыхание, он понимал, что эта песня прощание, с жизнью, он понимал что Бэлла Лестрейндж исчезает с каждым словом этой песни окончательно. Не зная что делать он подошел к ней и резко рванул к себе, женщина невольно дернулась, в ее глазах вспыхнуло что-то, но тут же пропало, взгляд опустел. Резкий поцелуй в губы, попытка отдать ей хоть часть той жизни что была в нем. Несмотря на все ее грехи, он не хотел что бы она погибала. Он сдернул с нее робу. Женщина не обратила на это внимания, даже не среагировала на холод в камере.
Резкими толчками вколачиваться в нее, заставляя прикусывать от боли губу, наслаждаться вкусом ее крови. Усмехнуться услышав такой знакомый звериный рык, понимать, что сейчас ее накроет оргазм и в тайне радоваться что ты заставил ее почувствовать удовольстие.
Закончив, парень ушел, оставив голую Бэлу лежать на холодном каменном полу.

***
В день казни истинная Бэлла на одно небольшое мгновение вернулась. Из камеры доносился безумный смех и какие-то непонятные крики. Последней волей заключенной стало умереть красиво, и в честь этого ей принесли ее фамильное платье, позволили принять ванную.
До исполнения приговора оставалась пара часов. Белла стояла возле окна и последний раз смотрела на море, которого она так боялась, впервые за всю свою жизнь она плакала. Ее соленые слезы смешивались с каплями моря, а на губах блуждала улыбка.
Легкое прикосновение к шее.
- Ты…- Бэлла нашла руку аврора и сжала ее,- а я даже не знаю твоего имени.
- Виктор,- парень прижался к ее мочке уха,- тебе это важно?
- Ну мне же надо знать кто меня трахал,- Бэлла резко развернулась и оттолкнула парня,- уйди.
- Лестрейндж! Вообще-то я пришел проводить тебя в последний путь
- Ах вот оно что?- Лестрейндж усмехнулась и присела в глубоком реверансе,- ну ведите меня.. Виктор.

***
Помещение для казни было достаточно большим чтобы вместить всех желающих увидеть смерть главной гончей Волдеморта.
Бэллу подвели к месту казни пара авроров, но как не странно Виктора среди них не было. Он стоял под защитным куполом и наблюдал за происходящим.
- Введите дементоров!
В помещение вплыло 3 дементора и окружили женщину. Министр магии прокашлялся и начал говорить:
- Белатрисса Лестрейндж, вы обвиняетесь…- Бэлла раздраженно махнула рукой
- Я знаю в чем я обвиняюсь, и я не собираюсь что либо говорить против, я всегда буду защищать Милорда и сделаю все возможное что бы он вернулся,- Бэлла рассмеялась и пристально посмотрела на окружающих,- чего же вы ждете?
- Привести приговор в исполнение,- тихий потухший голос министра и легкий взмах рукой. Тут же дементоры окружили пожирательницу. Бэлла не издала не звука, лишь на секунду, чуть поблекшие глаза расширились, а потом потухли, навсегда.
Испив душу до дна дементоры удалились. Тут же вышли колдомедики, проверить умерла ли заключенная, или еще жива. Однако, пришлось подтвердить смерть. Все стали покидать помещение с презрение глядя на труп прекрасной женщины, жесточайшей убийцы и безумно влюбленной в своего хозяина женщины. Открытое платье оголяло метку, которая медленно потухала, а через мгновение совсем исчезла.
В комнате остался только тот самый аврор, Виктор, он с отвращением и болью смотрел на Великую женщину. Присев возле тела он вгляделся в аристократичекие черты лица Бэллы. Первым делом он прикрыл ей глаза. Виктор не привык видеть в них пустоту, вместо привычного огня безумства.
Взяв женщину на руки он перенес ее на одну из каменных скамеек. Безумно красивая, она смотрелась как ошибка природы в этих каменных стенах, она должна быть ярком мире балов и аристократов, но никак не здесь.
Виктор прижался губами к уже холодным губам Бэллы, мягкие, податливые, но безжизненные. Не понимая что творит он сорвал с нее платье и стал покрывать поцелуями ее хрупкое тело, измученное и изуродованное тюремной жизнью. Он ласкал эту женщину, отчаянно надеясь хоть на какую-то толику страсти, но она умерла, оставив после себя только легкие отголоски ее смеха. Сорвав с себя одежду он резко вошел в нее, он мечтал чтобы она как прежде зарычала и впилась своими безупречными, даже в тюрьме ногтями ему в спину, оставляя очередную порцию шрамов на теле. Но…
Он входил в нее все резче и грубее, срывая злость и растворяясь в безысходности всей этой ситуации. Дернувшись еще пару раз он кончил изливаясь в нее и безумно смеясь, пытаясь нарушить эту гнетущую тишину. Закончив Виктор восстановил ее платье и вернул ее в изначальное состояние.

***
Бэллу похоронили без почестей, просто закопав на тюремном кладбище. Через месяц могила была разрыта, а тело извлечено. Лестрейндж перезахоронили на фамильном кладбище. Того кто это сделал так и не нашли.
На могиле женщины были были высечены слова: «Я тряпичная кукла с огненным сердцем». Всегда, возле ее могилы были живые цветы и стакан морской воды, которой она так боялась.