- Грешно такие страсти детям слушать, - назидательно произнес Гарм, протянув руку Жрецу, чтобы тот перестал украшать стену, на фоне которой терялся по причине недостатка света и общей серости, и перешел на сторону Серого, дабы на его фоне выглядеть восхитительно. - Но питьем поделюсь. Я не жадный, ты же знаешь. Я собираюсь впасть в детство и полезть на Вековой. И если тебя не смутит место - пойдем вместе. А тираду я директору оставлю. Ему полезно будет послушать жизнеописание погребенного под завалами печатного и непечатного слова.
Стоило появиться кому-то, кто на первый взгляд, пребывал в более угрюмом и грустном состоянии, чем сам Гарм, в нем просыпался сердобольный рыцарь, который требовал всех спасать и радовать. Это было его универсальное лекарство от всех бед. Конечно, метод был далек от совершенства, но за неимением лучшего - годился.
- Пожалуй, ты очень хорошо можешь представить до чего хреново, когда никто не приходит. Даже не заглядывает, - Серый тяжело вздохнул, а потом широко ухмыльнулся. - Ты подрос на целый сантиметр и, похоже, потерял пару килограмм. Боюсь, если ты вытянешься еще на пару сантиметров - вообще развоплотишься.

- Не будь таким грубым, мальчик, - покачал головой Серый. - К директору я хожу, зачастую сам, а со всем остальным справляюсь дедовским методом, - взъерошил Жрецу волосы, пошарил по карманам и достал шоколадку, слегка оплавившуюся, но все еще пригодную для безболезненного принятия внутрь. - Напоминаю, что от шоколада поднимается настроение. Еще он сладкий и вкусный. Иногда даже питательный. Ешь, дитя мое, а то мне больно смотреть на то, какой ты худенький, - тоном отъявленного педофила заявил Гарм и уверенно зашагал в сторону внутреннего двора Дома. - В теории, я мог бы ходить к тебе, малыш. Но поскольку это противоречит моим моральным принципам, а они и без того плохо уживаются с моей податливой, особенно в твоем случае, к теплу и ласке натурой... В общем, не бурчи на меня, - подытожил мужчина и лукаво подмигнул мальчишке. - Тем более, чем гнуснее у меня настроение, тем больше радости вызывают неожиданные собеседники и собутыльники. Заметь, при этом я все еще не алкоголик, весьма хорош собой и приятен в обращении. Так что нет худа без добра, мой дорогой Жрец.

Отредактировано Серый Гарм (2012-07-22 09:18:33)

- Ты так говоришь каждый раз, когда я тебя вижу, - заметил Серый. - А в итоге именно тебя я с удовольствием слушаю, поскольку запас историй у тебя оказывается обширнее и много интереснее, - улыбнулся.
На улице набирала обороты удушливая августовская жара. В тени все еще можно было выжить, но это удавалось со значительным трудом. Зато под тенью Векового дуба было на удивление хорошо. Похоже этот гигант жил в каком-то своем мире и на окружающие условия ему было чихать. Серый приглядел себе подъем и взобравшись на одну из нижних веток, подтянул к себе Жреца, крепко удерживая мальчика от падения. И так каждый раз, поднимаясь на ветку выше. Пока наконец не достигает удобного переплетения веток и листьев на которое укладывает свой пиджак и приглашающим жестом указывает на него Жрецу.
- Извольте расположиться со всеми удобствами, молодой господин, - улыбнулся Гарм, устраиваясь напротив. Из кармана штанов показалась фляга и пачка сигарет. - Апперетиву ради пригубим по маленькой за приятную встречу? - протянул открытую флягу мальчику.
Серому всегда удавалось выудить из бесконечных, казалось, запасов населения Дома что-нибудь хорошее и вкусное. То ли гадость не подсовывали по причине Закона, то ли он им и вправду нравился - понять это было довольно-таки сложно. В любом случае миндальный на вкус напиток в этой фляге он честно выиграл на заседании клуба картежников еще весной.

- Именно так мне и сказали, когда я получил бутылку, - весело фыркнул Гарм. - Но я все еще жив, так что либо я непрошибаемый, либо количество цианида крайне мало, - развел руками.
Сделав глоток пойла, Серый прикурил сигарету и задумчиво выпустил облачко дыма в крону дуба, нависшую над ними.
"Значит любовь и малодушие, Жрец?" - мужчина прикрыл глаза.
О том, что Жрец в кого-то влюблен он подозревал давно. В принципе, мальчик любил всех, таково было его учение. Но кто-то из жителей Дома удостоился более пристального и искреннего внимания мальчика. Если до этого года Серый и питал какие-то надежды что сия чаша минует его, то после июльского происшествия искать спасения в этой мысли было глупо. Да и не в привычках Серого было игнорировать чьи-либо чувства.
Жрец сам по себе, без влюбленности, странным образом занял место в его сердце. Не обращать внимание или пропускать мимо ушей тот факт, что мальчишка похоже влюбился именно в него, Гарма, - было свинством. Однако и делать решительный шаг навстречу Серый не мог в силу некоторых причин. Он старался поддерживать теплые дружеские отношения со Жрецом и не переступать границу дозволенного. Им самим самому себе, в первую очередь. Жрец был ребенком. И пусть мальчик не до конца еще мог понять в чем проблема, а Серый не мог внятно объяснить, пока что вопрос возраста никуда не делся. Не в последнюю очередь возникал вопрос - чем все это закончится? Мальчик вырастет и у него выветрится все это из головы или наоборот укрепится в своих чувствах? Разумеется, проще было проверить на практике. Но все снова упиралось в возраст Жреца, в принципы Гарма и в неверие в долговечие подростковой влюбленности.
Серый был из тех закостенелых зануд, которые воспринимают все недолговечное исключительно в контексте ни к чему не обязывающих курортных романов. Это была привилегия отпуска и на отпуске же подобные поползновения заканчивались. Все оставшиеся одиннадцать месяцев в году такие зануды были приверженцами прочных, взаимных чувств и отношений, если таковые имелись. Впрочем, если таковые имелись то и отпуск приобретал иное расписание. Так что в нем зрело исконно взрослое сомнение, не остынет ли Жрец, как только получит полновесную ответную реакцию.
"И ведь дело вовсе не в том, что есть недоверие к самому Жрецу," - размышлял Гарм. "Это особенность реакций детей - если они долго чего-то хотят, а потом получают... Практически сразу они теряют к этому интерес."
- Я не вполне с тобой согласен, Жрец, - покачал головой Серый. - Они всегда идут рядом. И то, что малодушие иногда становится ярче - это естественно. Но я не буду ни на чем настаивать. Ты же знаешь - это не мой стиль. Хочешь расскажу на что я трачу свою молодость? Без той части, где измученный мозг орет благим матом, как его все достало, разумеется.

Отредактировано Серый Гарм (2012-07-22 19:46:40)

- Я знаю, - кивнул. - Устал, да? Иногда просыпаются кощунственные мысли о том, что все это уже не приносит радости, что все в тягость, верно? - Серый сделал еще глоток и вернул флягу Жрецу. - Это случается. И это проходит. И в этом нет ничего плохого, мальчик.
Серый смотрит туманно на все. На Жреца, на крону дуба, на проблески неба, на мир вокруг. Все говорило с ним. А он слушал внимательно и учтиво.
- Ты ведь любишь то, чем занимаешься и веришь в то, что несешь людям. Просто иногда все устают. На время, - подался вперед и ласково провел ладонью по щеке мальчишки. - Ты очень сильный, куда сильнее духом, чем все взрослые, которых я знавал. Но даже этой силы духа не хватает на то, чтобы никогда не уставать от своего занятия. Просто позволь себе расслабиться и твоему занятию вести себя, а не наоборот. Отойди от толпы жаждущих. Иногда им самим стоит справляться, а не быть халявщиками. Медвежьи услуги не так полезны, как многие считают.

Серый моргнул. Затем еще раз. И так раз десять, с непередаваемым выражением лица удивленного большого пса, который только что наткнулся на маленького ёжика, который свернулся клубком иголок. А потом пересел к Жрецу, осторожно его обнял за щуплые плечи.
- Я все еще здесь, - тихо произнес он, и, тщательно потушив сигарету, спрятал окурок в пачку. - Не уверен, что это именно та очевидная и понятная всем вещь о которой стоит говорить вслух, но... Я рядом с тобой, Жрец. И мне не нужно ходить к тебе, потому что я не нуждаюсь в том утешении, которое дарит твоя Любовь. Но я всегда рад, искренне рад появиться рядом в нужный момент. Может у меня получается не так ловко, как предписано чудищам вроде четырехлапого и четырехглазого, хвостатого скопления шерсти и преданности, - смущенно вздохнул. - Жрец, у меня призвание похоже на твое - ко мне тоже приходят, хотя я редко кого-то зову. Метода работы другая, но в целом... Так вот мы с тобой на границе. Оба двое торчим на границе. И я молчу, потому что не уверен, что справлюсь с последствиями. Иногда я все еще хорохорящийся, но чертовски испуганный щенок. А ты молчишь из соображений такта и ненавязчивости. Это вселяет безмерное уважение к тебе, - сделал крупный глоток пойла и зажмурился. - Не уверен, что стоило все это говорить. Но по-моему так правильно. Донести до тебя мысль с этой стороны границы.

- Пусть будет бестолковым, - поразмыслив признал Гарм. - Не совсем-совсем, но в данный момент мы, кажется, говорим о разных вещах, - улыбнулся. - Я, несвоевременно, о своих чувствах. Ты - о том, что я болван и никак не возьму в толк твои слова. Вообще, больше чем об этом, прости что утрирую, - склонил голову к плечу. - Вот только... Жрец, мне действительно не нужна твоя Любовь. Именно вот это всеобъемлющее твое учение - не нужно. Не потому что я еще не понял, что оно мне нужно и не хочу это понимать. Мне оно просто не нужно. Ты - нужен. Твои чувства - нужны. Но вот это твое проклятущее учение к которому прикладывается каждый третий в Доме - не нужно. И, надеюсь, ты когда-нибудь поймешь о чем я говорю, - Гарм говорит тихо и размеренно, чуточку задумчиво, самую малость отрешенно. А еще тепло и мягко. И водит подушечкой большого пальца по плечу мальчишки.

- Зачем мне это, спрашивается? - осторожно поцеловал пальцы Жреца и улыбнулся. - Я, между прочим, добрый и хороший. Злиться не мой удел. Хотя поговаривают, что если я, вернее эта груда меха и обаяния, взвоет - придет амба всему. Но я что-то сомневаюсь в этом. Или вот, - Гарм похоже решил уболтать Жреца до беспамятства, поскольку приложившись к фляге снова, он продолжил. - Так вот, ведомо ли тебе, достопочтеннейший Жрец, что история твоя известила меня о том, что ты самый здоровый касательно ясности головы из всех на кого пал мой взор? Я вчера весь день потратил на приведении твоего дела в порядок, потому что половина текста состояла из цитирования тебя, а вторая из невесть откуда взявшихся рожиц на полях. Подозреваю, что это связано с твоим образом жизни. Но! - Серый поднял палец вверх. - Это значит, что в скорости ты дойдешь до того состояния, когда не будешь терять вес. Правда еще не уверен, что станешь его набирать... Во всяком случае то, что не будешь превращаться в скелетик меня лично очень радует. Зато вот ваш воспитатель - это нечто невообразимое. Вы его не заколдовали случайно? Такое ощущение, что в принципе он свой человек, но мозги у него, что клон мозгов директора. Жутко становится. Бррр!

- В самый раз, - широко улыбнулся Серый. - Мне нравится, - подмигнул. - Согласен касательно гармонии, Жрец. Это, к слову, самое главное открытие за все мое пребывание в Доме. Есть понятие нормы. Есть понятие отклонения. Вы же, чаще всего через год-два жизни здесь, приходите в состояние гармонии между нормой и отклонением. Кстати, именно этот факт меня удивил, когда я только начал здесь работать, - прикурил сигарету и крепко затянулся. - Такие интернаты, в большинстве своем еще больше калечат детей. Прискорбная статистика. Однако среди жильцов Дома, за последние лет двадцать, как минимум, количество талантливых, здоровых, по меньшей мере психически, и приспособленных к жизни в Наружности - значительно большее, нежели во всех остальных интернатах, да и простых школах. Хотя на взрослое население сий чудесный факт нихрена не действует, - разочарованно поджал губы. - Жалко.

- О, я все же правильно понял суть этого Закона, - удовлетворенно пробормотал Гарм. - Все же приятно иногда оказываться правым. Хотя левым, как по мне, быть не менее приятно, - прикрыл глаза и откинулся назад, растягиваясь в гнезде из веток. - И с тобой приятно находиться рядом. Куда приятнее чем что-либо другое, - сбил пепел и сделал еще одну затяжку. - Жрец, как думаешь - инопланетяне существуют? - неожиданно, даже для самого себя, спросил Серый и поднял голову, ожидая ответа.
"Ух, кажется, пойло это и правда хорошо пробирает. О таких глупостях я еще никогда не спрашивал. Потому что мне никогда в голову не приходило интересоваться инопланетянами. Ужасная тенденция. Я старею и ко мне начинает заглядывать старческий маразм! Впору ехать в город к психиатру. Так... для профилактики."

- Наверное, - расслабленно протянул Серый. Достал пачку сигарет из кармана и вручил Жрецу. - Это хорошо, что они существуют. Значит мы не психи. И они не психи. И все хорошо и правильно, - улыбнулся и потушил сигарету, взамен взяв флягу и приложившись к ней. - Мне, например, очень помогает осознание, что все хорошо и правильно. Я успокаиваюсь. Хорошо быть спокойным и умиротворенным.
Мысли Серого скользили беспрепятственно, не задерживаясь у берегов памяти. Приятное расслабленное состояние сознания, на границе с его измененным состоянием. Было в этом что-то убаюкивающее. И что-то такое, что еще немного приближало к Жрецу. Да и в принципе сближало со всем миром.
- Ты милый мальчишка, Жрец. Я тебе, кажется, это уже говорил, но скажу еще раз. Ты совершенно очаровательный и милый мальчишка.

- Думаю, что мы способны на это. Это вообще заложено в человеке - понимать других и изъясняться так, чтобы другие его понимали. Полагаю, что это вопрос практики. Например, доля наших разговоров понятна нам обоим. Все остальное непонятно, потому что мы в момент произношения тех или иных слов думаем о совершенно иных вещах. Или настолько тщательно подбираем слова, что они теряют изначальный смысл. От этого непонимание, - вздохнул и склонил голову к плечу, с интересом рассматривая Жреца. - Немного погодя нам обоим, скорее всего, станет не так боязно говорить вслух то, что сейчас умалчивается. Главное не пытаться убедить друг друга в том, что по нашему разумению правильно и логично. Согласен?

- Игра слов, Жрец. Ты можешь привести доводы, которые заставят меня усомниться в верности моей позиции, - язык немного заплетался. Не как признак опьянения, а скорее признак общей расслабленности. - В любом случае я испытаю некоторые угрызения совести. Потому что не люблю отступать от своих слов. Это причиняет некоторый физический дискомфорт. Я знаю, что ты достучишься до меня. И я знаю, что не смогу сопротивляться, потому что ты мне нравишься. И еще я знаю, что если не спешить со всем этим все будет намного лучше, - Серый водит кончиками пальцев по сучковатой ветке. - Я не хочу чтобы ты делал с собой всякое, мальчик, - он стал серьезным, почти начал хмуриться. - Что угодно, только не это. Поэтому мы не будем обо всем этом говорить, - Гарм сделал глоток из фляги и закурил. Расслабленность улетучилась, словно ее никогда не было. - Не хочу, чтобы тебе было плохо, Жрец.

Серый Гарм был из числа тех людей, которые с некоторой отстраненностью наблюдают за тем, как все вокруг происходит, но стоит только тени сомнения или беды пасть на их близких, как в мановения ока они становятся в защитную стойку. Просто не получается не напрягаться. Так и Гарм сейчас помимо своей воли напрягся.
- Хорошо, - вздохнул Серый. Сделал глоток из фляги. Подержал жидкость во рту несколько секунд, до того момента когда язык начнет покалывать и только потом проглотил. Помолчал немного, судя по всему пребывая в глубокой задумчивости. - Ты бывал в дельфинарии, Жрец? - без предисловий жизнерадостно спросил Гарм. Заговорщицки приоткрыл один глаз, являя собой интригана и хитреца, коего мир еще не видывал. - С дельфинами, морскими котиками, тюленями. С забавным клекотом и умильными осьминогами.