/против обыкновения заходит в комнату самостоятельно, без помощи коляски, и располагается напротив Жреца. садится, вытянув ноги и прислонившись спиной к стене, закуривает, наблюдает. Чайке всегда нравилось наблюдать за другими, изучая, ощущая, и в этом находя собственное равновесия./

Жрец, любой опыт интересен. Но ты прав. Сейчас не время застревать в твоей личности. /тихо смеется и качает головой/ Нам обоим стоит как следует вжиться в самих себя. Потому - я просто полюбуюсь, ладно? Покурю и полюбуюсь.

Чайка, смотря как смотреть. /усмехается и прикрывает глаза так, что от окружающего мира остается только узкая полоска чуть более разбавленной темноты, чем та, что под веками/ Ты и сам прекрасно знаешь. Ты и сам умеешь смотреть так, чтобы видеть.

Жрец, философ! /весело фыркнул/ Но иногда задача таких ребят, как мы, это хотя бы намекнуть человеку о том, что в нем кроется что-то очень важное. А как мы сможем сделать это, если сами не прознаем до конца?

Жрец, ты хитрый лис, Жрец. Мудрый и сумасшедший. /улыбается немного устало и устраивается на полу лежа, так, чтобы смотреть в потолок/ Полежишь рядом со мной? Я немного устал.

Жрец, докуривай. И... /а зачем договаривать, если тут и так все все понимают. Потому что - свои/

Жрец, /голос Жреца - как древнее заклинание. Пробирается под кожу, приятно щекочет, баюкает, и совсем скоро Чайка засыпает. Спокойно и без сновидений. Это - сладкий сон, дающий силы./

/как всегда блуждает повсюду и нигде, прокладывая тропы для себя и для других, что придут следом. А может следует по чьей-то почти истершейся тропе. Но он идет и шлейфом ему служат цветы, которые окружают его, которые внутри него. Он натыкается взглядом на спящего Чайку и поневоле радуется, что удастся избежать прямого взгляда. Он видит сидящего рядом Жреца и улыбается ему. Самими уголками губ, но тепло и приветливо/ Не спится, Жрец?

Жрец, если ты ущипнешь себя - тебе будет больно. /Кадавр усаживается в центре комнаты и достает из-за пазухи ароматическую палочку, кусок пластилина и зажигалку. Сооружает устойчивую конструкцию и поджигает палочку/ Если я ущипну тебя - тебе будет больно. Мы рождаемся с болью. Нам больно от того насколько мы телесны, насколько мы воплощены. Я могу помочь тебе воплотиться без боли, если ты захочешь. /прикрывает глаза, задумчиво улыбаясь. Он воплощен ровно настолько, чтобы стены ощущались шероховатыми, а босые пятки касались прохладного пола. Все остальное он считает излишествами./

Жрец, мудрый выбор. /кивает в такт своим словам/ Естественность наш бесценный дар. Особенно в этих стенах. /зачерпнул ароматный дым и плеснул себе в лицо/ Но Дом позволяет воплотиться без боли. Не избавляет от нее, но позволяет один раз в году, как будто это Рождество или Новый Год, или День Рождения, загадать воплощение без боли. /туман вокруг него сгущается, смешивается с дымом от тлеющей палочки. И ему так уютно в этом белесом коконе, так хорошо и сладко, что невольно улыбка становится шире/ С другой стороны - мы испытываем боль воплощения в том нежном возрасте, когда не в состоянии оценить и прочувствовать ее. Упускать шанс узнать какого это воплощаться - было бы неразумно, по-моему.

Жрец, хорошо быть невольно запасливым. /смех тихим шелестом песка в бамбуковой трубке заполняет комнату/ Я способен лишь слова невольно запасать. Такая напасть /нарочито горестно вздыхает/ Жрец, а ты знаешь, когда наступит Конец Всему? /с интересом прищуривается/

Жрец, я тоже знаю. /вздохнул/ Неужели все знают? У меня стойкое и непреодолимое желание раскрыть кому-нибудь тайну неизвестную никому. А все, как на зло, все знают.

Дом стряхивает дрему с себя. /отмечает Кадавр, выныривая из своего недосна. Неспешно обводит взглядом комнату. Достает из-за пазухи помятый лист в клеточку и начинает заворачивать углы. Движения его неторопливы и вальяжны, выражение лица расслабленное и одухотворенное/ Скоро мы все проснемся в новом мире.

Чайка, нехорошо это. /согласился мальчик и покачал головой/ Если чайке связать руки, как же она полетит в небеса? /вывел на борту корабля несколько символов фломастером и подтолкнул в сторону Чайки/ Совсем плохо?